13.5.05. Мое Обращение к Председателю Торгово-промышленной палаты РФ Е.М.Примакову экс главе СВР, экс главе МИД РФ.©Ярославова-Оболенская Наталья Борисовна, урожденная Ярославова (22.2.60). Экс Годунина (23.10.81-14.4.91). Экс Чистякова (14.4.91-10.6.14)
©Ярославова-Оболенская Наталья Борисовна, урожденная Ярославова (22.2.1960). Экс Годунина (23.10.1981-14.4. 1991). Экс Чистякова (14.4.1991 -10.06.2014). Кандидат технических наук. Я родилась 22 февраля 1960 года, Нефтекамск, Краснокамского района Башкирской АССР
14 апреля 2015 года. Петергоф
Председателю Торгово-промышленной
Палаты РФ
Е.М.Примакову
от Чистяковой Н.Б. – эксперта по направлениям
управление ресурсами промышленная политика
Тюменская область, Тюмень
Уважаемый, Евгений Максимович!
Настоящее обращение одновременно продиктовано, как выводами доклада по «Проекту 2020» национального разведывательного совета США о контурах мирового будущего, так и осмыслением истории создания платного недропользования в России, которую мне представилась возможность переосмыслить заново при подготовке некоторого свода собственных публикаций по проблеме глобальных нефтегазовых стратегий и управлению ресурсами за прошедшие 15 лет, начиная с 1990 года (свод публикаций, сформированный как некоторая «История платного недропользования» прилагается).
В контексте проведенного сопоставления мне бы, прежде всего, хотелось обратить ваше Внимание, как политика и профессионала, на нарастающий разрыв и противоречие между содержанием и интенсивностью новых вызовов на глобальном нефтяном (энергетическом) рынке, с одной стороны, и в противовес этому - на снижение качества дискуссии по проблемам управления нефтегазовыми ресурсами на внутрироссийских площадках и в среде российских экспертов.
О снижении качества дискуссии я делаю вывод и, наблюдая за выступлениями известных в России « нефтяных экспертов», и анализируя то, как с годами усиливались попытки манипулирования лично моим экспертным мнением, в том числе, путем сужения тем, которые мне позволено обсуждать; тенденциозной «нарезки» текстов и их купирования (вырезанные тексты специально выделены в материале курсивом, и с позиции времени очевидно, что удаление некоторых мыслей и идей было ненужной перестраховкой); мягкого, но навязчивого диктата тем и вопросов для публичного обсуждения; попыток превращения, по сути, из стратега в опера, с целью получения сиюминутных ответов на вопросы «сбрасывать доллары или покупать», на которые мне должно опять же оперативно отвечать, быстро «окинув» мировую экономику взглядом эксперта с репутацией сбывающихся долгосрочных трендов («футурологических исследований» в лексике «Проекта 2020»).
Сей печальный вывод о том, как меня, по аналогии с другими экспертами, пытаются сделать «нефтяным оперативником» со всей пронзительностью очевиден при сравнении характера публикаций до 2000 года и после 2002-2003 (приложение свода публикаций), когда при нарастающей численности этих публикаций их «футурологическая прелесть» исчезала, а я, вольно или невольно, обслуживала конкуренцию за «ключи недропользования» даже тогда, когда делала это искренне и во имя стабильности , в частности, поддерживая консервативную позицию на сохранение статус-кво в вопросе объединения Тюменской области и округов, ибо Юг Тюменской области ни раньше, ни сейчас не демонстрировал превосходящего нефтяного менеджмента, а в контексте отсутствия этого превосходства в управленческих технологиях, серьёзная ломка сложившейся архитектуры нефтяного управления не имела никакого смысла.
Под снижением вышеупомянутого качества «нефтяной дискуссии» мною, в данном случае, понимается отнюдь не снижение квалификации известных в России экспертов, а то в каких изданиях им удается себя позиционировать; по каким темам и в каком объеме им позволяют рассуждать об управлении ресурсами; какой группе читателей адресованы издания, решившиеся на «нефтяные публикации»; попадают ли эти издания в поле зрения тех, кто находится сегодня «на командных высотах»; читают ли те, кто находится «на командных высотах» нефтяную аналитику о долгосрочных трендах, в том числе, о сценарных прогнозах (обращу внимание, в интерпретации частных, независимых экспертов), т.е. востребована ли она у них; имеют ли издания, ведущие нефтяную тематику, авторитет, достаточный для того, чтобы публикации имели необходимый резонанс и ,соответственно, результат.
В конечном счете, мною ведется речь о динамике влияния экспертов, профессионалов ТЭКа, лидеров мнения на концепцию управления ресурсами в России, на её внешнеполитический и внутрироссийский аспект.
Анализ этого влияния в динамике за 15 лет, к сожалению, приводит к выводам о том, что многие озвученные тенденции, предупреждения об угрозах, оценки последствий принятия несовершенных законов в сфере недропользования и даже прогнозы таких известных в России экспертов, как председатель подкомитета по развитию нефтяной отрасли Торгово-промышленной палаты РФ, бывший замминистра топлива и энергетики Валерий Гарипов, как ректор Санкт-Петербургского государственного горного института Владимир Литвиненко, как Гаврилов, часто уходят буквально «в песок», не задерживаясь в памяти тех, кто находился и находится в сфере принятия решений на направлениях «нефтяной экономики».
Специалисты по связям с общественностью (а мне доводилось работать и в этой ипостаси с рядом ВИП-персон Тюменской области) основываются в своей деятельности на опыте о том, что листовки помнят один день, статью – одну неделю, а книга оставляет впечатление на всю жизнь и с помощью ранее прочитанных книг , читаются уже новые книги. В контексте этого опыта пиар-технологов, а также в контексте динамики влияния нефтяных прогнозистов на принятие управленческих решений, я вынуждена сделать вывод о том, что в России происходит отлучение специалистов , работающих в области глобальных нефтегазовых стратегий, от участия в принятии политических решений, тогда как именно эти прогнозы, по идее, должны быть необходимы тем, кто делает политику. Такое отлучение экспертов имеет своим следствием то, что в России за 15 лет практически не появилось книг посвященных истории управления ресурсами, осмыслению процессов приватизации в ТЭКе, анализу эффективности торговли нефтью и запасами, аналитической оценке первоначально созданной системы управления ресурсами, и , тем более, не появилось книг, обращенных в будущее, т.е. футурологических работ, касающихся нефтегазовых перспектив (энергетическую стратегию России я сюда не отношу, т.к. это - чисто бюрократический документ), таких, к примеру, как «Россия 20 лет спустя – четыре сценария развития», «Награда: в поисках денег, нефти и власти», Дэниэла Ергина и т.п. Редким исключением являются книги Ю.Шафраника и В.Крюкова, анализирующие историю недропользования 1990-2000 годов. Однако это катастрофически недостаточно для страны , где экономика полностью зависит от нефтяного и газового экспорта, а книг российских авторов по глобальным нефтегазовым стратегиям практически нет. В этой ситуации я вижу одну из основных угроз России, т.к. важные стратегические решения могут приниматься в условиях отсутствия достаточной информации.
Возможно, и существуют закрытые эксперты, которые нам не известны, однако в условиях необходимой конкуренции, которую обеспечивают исключительно дискуссии, сложно оценить реальную квалификацию специалистов. При сложившейся монополии такие эксперты могут быть столь же неэффективными, сколь внутренне экономически неэффективны все монополии. Кроме того, закрытые эксперты часто делают вторичную обработку прогнозов публичных экспертов, и эта обработка может пройти с искажением, т.к. многие аналитики – прогнозисты часто мыслят и пишут блоками, «перескакивая» через кажущиеся им общеизвестными выводы.
В конечном счете, если сравнить круг и квалификацию экспертов, которые привлекались для разработки доклада НРС2020, то, очевидно, что мы отстаем в части востребованности специалистов, работающих с долгосрочными трендами, в целях участия в управлении процессами, а также отстаем в численности таких специалистов, т.к. из-за отсутствия спроса их становится все меньше. И если быть более точным, то их не становится меньше, они просто не появляются. Прекрасный канал РБК, как и вся российская действительность, демонстрирует нам доминирование краткосрочных прогнозов.
С одной стороны, отмеченное нарастающее отлучение интеллекта от принятия управленческих решений можно счесть проявлением общемировой тенденции, при которой Ресурсы оказываются чаще всего несовместимы с интеллектом, т.е., по сути, нефть, газ и т.п. выживают, выталкивают интеллект из страны. Эта тенденция хорошо освещена в историческом обзоре В.Мау, в издании «Россия в глобальной политике», учрежденном при участии ТПП. За исключением редких стран в государствах, богатых ресурсами, одновременно с ресурсами не приживаются ни демократия, ни высококвалифицированная элита. В России уже проявилась эта тенденция, особенно в выступлениях региональных политиков, последовательно настаивающих на том, что региону не нужно столько квалифицированных кадров, сколько их предлагается на местном рынке. Не удивительны такие «прозрения», т.к. по большому счету, к примеру, Тюменскому нефтегазовому региону, если забыть об ответственности перед населением России, достаточно персонала, обслуживающего нефтяные промыслы, да одного-двух руководителей, которые поделят нефтяные доходы. Ведь разведанных и введенных в разработку запасов в принципе хватит, чтобы накормить пару ВИПов. Я в данном случае, утрирую, но тенденция, есть тенденция.
Вторая тенденция, касающаяся пренебрежения демократическими ценностями, также уже явно проявляется именно в нефтегазовом регионе, который по «политическому спокойствию» резко выделяется среди соседних Челябинской и Свердловской областей. И дело не в том, что в нашем регионе отсутствуют протестные настроения, напротив, всё, что описано в Послании Президента РФ в 2005 году здесь присутствует в гиперболизированном виде, но однако огромные бюджетные ресурсы нефтяного происхождения дают возможность тотально контролировать и формировать зависимость СМИ, и даже, возможно , ставить блоки, т.е. снимать материалы путем проплаты этой «услуги» или под давлением (есть такие признаки) не только в тюменских изданиях, но и в изданиях УрФО (чтобы не прочитал полпред П.Латышев). и даже в московских изданиях. Как следствие, Обращение создателей Тюменского нефтегазового комплекса «О помощи тем, кто защищал и создавал страну» не появилось ни в тюменских, ни в уральских СМИ, а было опубликовано лишь в экспертной общероссийской газете «Промышленные ведомости» (№ 3 за 2005 год, прилагается). Надрыв и боль, с которой создатели Тюменского нефтегазового комплекса сделали это обращение, касающееся монетизации и в целом социальной политики в Тюменской области , не нашедшее отклика среди тюменских чиновников, более других примеров характеризует ситуацию в Тюменском стратегическим нефтегазовом регионе. Разбалованное административным ресурсом региональное чиновничество, находящееся в состоянии «административно эйфории», позволило себе не вступить в разговор даже с представителями такой социальной группы как «первооткрыватели тюменской нефти и создатели ТЭК», которая по данным всех социологических опросов является самой авторитетной группой среди населения Тюменской области, тогда как, для сравнения, депутаты идут на 13-ом месте, участники митингов - занимают ещё более низкую позицию из пятнадцати социальных групп , предложенных респондентам с целью оценки авторитетности их мнения.
В этой связи также замечу, что конфликт Владимира Жириновского, высказавшего публичные претензии работающим на территории избиркомам, это только «первая ласточка» будущих политических «разборок» на нашей территории, т.к. жесткий политический контроль над политической активностью, проявляющийся особенно в последние год, в практически единогласном голосовании, …так или иначе получит противодействие.
Как видно из сказанного выше, подавление демократии и интеллекта, характерное для деградирующих экономик ресурсных стран со всей очевидностью проявляется в Тюменской области и грозит распространиться и на Россию в целом, т.к. те, кто вчера был на муниципальном уровне и подлежал, по сути, дистанцированию от власти, в лучшем случае, по некомпетентности, а в худшем - по «совокупности…» и по близости к УК РФ, теперь проявился на региональном уровне, а завтра может появиться в управлении Россией, что представляет особую угрозу. Ведь и без этой «кадровой подмоги» Москве из регионов внешние иностранные эксперты обращают внимание на удручающее состояние кадров, что в принципе и признает Президент России.
Кадровые обновления, идущие вроде бы как от вертикали власти, к сожалению, не редко меняют плохих чиновников - на худших. Чиновничество стратегического нефтегазового региона формируется из коммунальщиков; тех, кого поддержали коммунальщики, или тех, кто «заразился» их ментальностью ….При этом, данный кадровый контингент не владеет хорошо проблемами ТЭКа и не желает ими овладевать (данная тема освещается в последней публикации от апреля 2005 года, прилагается). Более того, коммунальные настроения решать все «через колено» могут прийти и в ТЭК. И это совершенно не гротеск, достаточно посмотреть недавно принятый (март-апрель 2005 года) и зарегистрированный в один день в Минюсте Устав города Тюмени, на утверждение которого не пришла даже прокуратура. Мало того, что в нефтяной столице теперь оказалось два Главы города, что противоречит федеральному законодательству и здравому смыслу, но также и требования к избранию оказались столь странными, что, к примеру, Юрий Лужков (окончил Московский институт нефтехимической и газовой промышленности им. И.М.Губкина) или Александр Шаталов - заместитель Минэкономразвития (кандидат физико-математических наук) не смоги бы управлять Тюменью, поскольку глава города теперь должен иметь, исключительно, экономическое или юридическое образование. Таким образом, ни обладатель диплома о муниципальном управлении, ни строитель, ни архитектор, ни эколог, ни специалист в энергосбережении или муниципальном недропользовании (а город надо уметь видеть подземными коммуникациями) вследствие зафиксированной в Уставе города дискриминации по образованию и диплому , не смогут теперь претендовать на избрание городским Главой. Не секрет, что последние годы получение именно юридических и экономических дипломов чаще всего оплачивается за счет бюджетных средств, как второе образование для муниципальных государственных служащих, и потому именно такие дипломы стали хуже коррелироваться с реальной квалификацией, что , в свою очередь, породило разговоры о профанации образования. Вероятно поэтому в составе «президентских кадровых параметров» предпочтительными стали считаться инженерное образование, опыт работы в реальной экономике, опыт стратегических исследований, опыт участия в крупных проектах и т.п. Как видим, регионы не слишком внимают кадровым предпочтениям Президентской команды, а формируют команды под себя и из себе подобных.
Некорректное отношение к праву , а также весьма спорную кадровую политику, - имеющие своим следствием как раз тот произвол чиновников, с просьбой о защите от которого к депутатам всех уровней обратились создатели нефтегазового комплекса Тюменской области в лице первооткрывателя Тюменских месторождений, Академика АН СССР (РАН) , Лауреата Ленинской премии Ивана Нестерова можно анализировать ещё на десятки страниц.
Однако к своим сегодняшним сомнениям и переживаниям, и я «приложила руку» к тому, чтобы привести к власти некоторых из подобных чиновников. Мне казалось, что смогу очаровать их идеями рационального природопользования и потому щедро, и в порядке альтруизма одаривала аналитическими материалами. Однако эти, скорее всего, не прочитанные ими материалы и не овладевшие их душами и помыслами , просто передавались «наверх» в Правительство для демонстрации видения, профессионализма, глубины понимания проблем, новаторства, креативности «подателей сего», т.е. в принципе того, что способствовало их карьерному продвижению и продвижению вместе с ними их команд… Понимаю, что «все работы хороши», но такой кадровый контингент не может составлять костяк высшего менеджмента территории, региональная составляющая которой существенно влияет на глобальные процессы мирового масштаба. К сожалению, если трезво смотреть на вещи, то получается, что я также помогла получить им «входной билет» к вершинам власти, снабжая идеями, которые являются главным элементом политического имиджа, т.к. носить костюм сегодня уже умеют все.
По этой причине, а также в связи с формированием свода своих публикаций за 15 лет у меня есть большое нравственное беспокойство. С одной стороны, всем, кто работает в нефтяной экономике, конечно, важно помнить и знать, как мы радовались снятию торгового эмбарго; как мы ждали российский рубль; как вполне серьезно в СМИ велась дискуссия о нерентабельности и убыточности нефтяной отрасли в целом в периоды регулирования внутренних нефтяных цен; как зарабатывали «на вилках» цен; как начали обсуждать в 1997-1998 годах строительство трубопровода в направлении Китая и Японии, который до сих пор так и не построен, что соответствовало моим прогнозам того периода, взволновавшим кстати руководство CERA ( о чем они со мной и побеседовали); как и какими аргументами нас начинали выталкивать с европейского рынка на рынки Азии, что продолжается и сейчас, замечу, не безуспешно; как ведущие стратегические центры, по большому счету, блейфовали, в части тенденций по нефтяным ценам, опираясь на свой международный авторитет, которому ни один центр в России не смог ничего противопоставить из-за отсутствия таковых; как менялась природа войн (статья «Финансовые войны») и многое, многое другое. Всё это видно и вспоминается по своду публикаций , поскольку даже я как эксперт, постоянно находящийся в данной теме, тем не менее, не всегда и не сразу вспоминаю некоторые исторические нюансы.
С другой стороны, свод этих публикаций позволяет отследить, как менялись методики анализа и прогноза, какие факторы анализировались, какова была динамика состава ключевых факторов, позволяющих «заглядывать» в будущее. Быть может, эта информация сегодня и лишняя, ведь среди тех, кто занимается стратегическими исследованиями в мире есть некоторая установка на определенное «засекречивание» логики размышлений, т.е. подходов экспертов к тому, как им удается увидеть панораму тенденций. Появляются такие издания, но, как правило, они делаются в возрасте 70-80 лет, когда уже и конкуренты немного опередили более инновационными методиками анализа и не страшно потерять авторские права. Т.е. «стратегические откровения» носят, более менее, безобидный характер. К тому же , издания о методиках делаются в странах с устоявшейся и последовательной системой общечеловеческих ценностей, где есть репутационные, нравственные и иные ограничители. Таким образом, раскрытие некоторых методик прямо либо косвенно несет в себе некоторые возмущающие воздействия. Если обратить внимание на схему подготовки того же доклада НРС2020, то видно, что сначала специалисты поработали на специальном сайте с закрытым доступом и только после этого часть рабочих, подготовительных материалов дискуссии была обдуманно открыта.
В России и , тем более, в Тюменской области, ситуация сейчас иная. И опять же Президент России в своем Послании был совершенно прав, упомянув о безнравственности многих деятелей, как во властной бюрократии, так и бюрократиях партийных и корпоративных. Сторонние наблюдатели не раз сетовали, что на озвученных мною идеях были сделаны не только карьеры, но и капиталы. Это не страшно ( может быть даже хорошо), но опять же согласно выводам одного из исследований 1998 года, которым мне довелось руководить, «Состояние и перспективы развития бизнеса города Тюмени», все существенные капиталы делаются как раз «За раками законов, за рамками конкуренции и морали». Озвучивая этот вывод я опять же надеялась, что мотивирую власть к контролю за соблюдением писанных и неписанных правил, а также к развитию конкуренции. Однако все получилось не так. Создание монополий стало приобретать агрессивный характер. Что касается правил, то сначала стали быстро инвентаризировать сферы, не урегулированные законом и нормами морали, а затем, что ещё хуже , началась борьба за контроль над правилами, опять же писанными. (законы, местные нормативные акты) и неписанными ( нравственные нормы, в т.ч. религиозные).
В этом смысле, самыми «беззащитными» оказались нормативные правовые акты органов местного самоуправления, которые в первую очередь подвергались атаке со стороны «чиновников-бизнесменов». Как следствие, такой признанный в мире демократический институт как местное самоуправление стал «генератором» нормотворчества, существенно нарушающего гражданские права, в том числе, избирательные права, что позволяет, опять же, с этого уровня брать власть в стратегическом регионе. Вот где сегодня увеличивающаяся скорость и масштаб новых вызовов, угрожающих не только России, но и ситуации планетарного масштаба.
Местное самоуправление, организуемое по поселенческому принципу , в ходе новой реформы, порождает тысячи «маленьких тлящихся вулканов», требующих постоянного мониторинга за их «вулканической активностью», а механизма такого контроля в России нет . Давно и открыто позиционируясь как человек либеральных взглядов и сторонник демократических ценностей, не могу однако возникающую систему местного самоуправления отнести к цивилизованной архитектуре, т.к. нигде в мире местное самоуправление не решало таких сложных и существенно затрагивающих права граждан задач, как приватизация, как реформа ЖКХ (также подразумевающая приватизацию коммунальной инфраструктуры), нигде так не вторгалось в гражданские права и нигде не было столь бесконтрольно. А такая бесконтрольность есть первое и главное противоречие Европейской хартии о местном самоуправлении.
Сегодня отсутствие в законодательстве и , тем более, в реальной практике минимальной ответственности за принятие нормативных актов, противоречащих Конституции РФ и федеральным законам, привело к созданию целой «индустрии» по созданию нормотворчества в России. Социальная ситуация ухудшается в большей степени именно из-за действий региональных и местных властей, которые весьма нагло «экспроприируют» у граждан их новые общественные возможности, которые старается открыть для них федеральная власть, в том числе, публичные слушания по новому Градостроительному кодексу, собрания собственников жилья по новому Жилищному кодексу, Общественная палата и т.п. Замечу, что институты, создаваемые для защиты гражданских прав и выражения мнения населения (политические партии, общества защиты прав потребителей) берутся под контроль не только властью, но и крупным бизнесом. Такие агрессивные и силовые попытки контролировать население через общепризнанные демократические институты , вместо того, чтобы разговаривать с населением посредством этих институтов, усугубляют социальную ситуацию, делают эти институты немилыми населению, заставляют искать новые пока ещё не столь явно ангажированные конструкции, типа профсоюзов, для управления массами. Однако и эти вновь найденные институты быстро дискредитируются в глазах населения.
Ситуация усугубляется ещё и тем, что под фактический контроль местных властей отдается все больше рычагов политического влияния на политическую ситуацию в России. Новая система выборов по партийным спискам позволяет местным, коммунальным по своему происхождению властям, легко контролировать эти выборы через простое оформление протоколов часто несуществующих партийных собраний. Тот, кто владеет печатью и может привести небольшую пехоту для имитации численности, реально имеет транзит в представительные органы власти, в т.ч. в ГД РФ. Сегодняшняя критика Государственной Думы может показаться мелочью в сравнении с тем, что нас ожидает.
Система ценностей и души граждан также подверглись атаке и об этом тоже упоминается в Президентском Послании, однако надо учитывать то, что если в Москве средний класс силен и может дать гражданский отпор таким действиям, то в регионах ситуация с вторжением в духовную сферу гражданина обстоит хуже. Если говорить о последних тенденциях, то при очевидном уменьшении нефтегазовой тематики в СМИ Западно-Сибирского нефтегазового региона одновременно нарастает тематика православия, с идеей о продвижении православия в школы, как будто неразрешенные проблемы рационального природопользования в нашем регионе можно решить таким способом.
Как я наблюдаю, в РПЦ происходят те же процессы, что и во власти, т.е. высказывания духовных иерархов не всегда совпадают с тем, что делается на нижних «церковных ступенях». Об этом, кстати, упоминает и сам Алексий II и также митрополит Калининградский и Смоленский Кирилл. И если митрополит Калининградский и Смоленский говорит о том, что продвижение православия в школы излишне, то в Тюменской области некоторые идеологи считают это чуть ли не панацеей в решении всех проблем нашего региона.
Неумелое и демонстративное использование образа Православной церкви в политтехнологических и пиартехнологических целях имеет тот же результат, что и в случае с профсоюзами, системой выборов и пр. Тем более, по данным социологических исследований население гораздо больше волнуют социальные и экономические проблемы, а религиозные потребности у них на последнем месте. Фальшь покрыла отношения многих чиновников с Богом, и население это понимает. Как следствие в регионе, особенно в коммунистических изданиях, стали появляться публикации о том, что населению нужны не «Золотые купола», а работающие предприятия. Развивается противостояние электората с РПЦ, так как деятельность регионального РПЦ ассоциируется с близостью к некоторым «чиновникам, с бизнес лексикой», считающим, что карьеру сегодня надо вымаливать в Церкви и по признакам преуспевающим в этом.
Различного рода ассоциации мигрантов из азиатских республик уже оценили эту тенденцию, и предлагают свои услуги в противодействии распространению православия тем, кто оппозиционного настроен в отношении проводимой в регионе социальной политики. Подобная политика ведет, к сожалению, к росту социальной напряженности, а не к её снижению. Кроме того, ведет к столкновению религий. В этом контексте замечу, что мне, также как и другим, отнюдь не хотелось бы , чтоб в отношении РПЦ в России когда-нибудь в какой-нибудь из политических аналитик, также как в контексте Украины, прозвучало: «Какой политический ресурс РПЦ запороли!».
Население Тюменской области, в отличие от чиновников , очень интересуется ТЭКом и любит статьи о ТЭКе стратегического характера, устремленные в будущее.
Возможно, по этой причине моя статья о новой модели управления ресурсами (Почему Россия не Норвегия?) была переопубликована пять раз, в том числе, последний раз с обновлениями о «дискриминации государственных инвестиций в ГРР» и «искаженной нефтяной экономике» - в том же номере «Промышленные ведомости», где опубликовано и воззвание создателей ТЭКа (прилагается). Как видим, все те, кто имел и имеет отношение к ТЭКу вытесняются на московские площадки и это тоже текущая тенденция нефтяного региона. Современным чиновникам не нужны дискуссии о будущем ТЭКа в тюменских СМИ. Им в принципе хорошо в настоящем. Стоимость … подготовленных по промышленным категориям запасов составляет 9,6 триллиона долларов , как прозвучало в воззвании создателей ТЭКа, месторождения разбурены, системы транспорт созданы. Как следствие, в этом году я впервые столкнулась с прецедентом снятия с версток статьи, уже согласованной главным редактором. По всем признакам было давление сверху на главного редактора тех же слишком рьяных чиновников, которых упомянул Президент РФ в своем Послании.
Возможная неугодность избранной мною темы могла быть связана только с попыткой настаивать на ликвидации, в рамках нового закона «О недрах», некоторой правовой ловушки для инвесторов, образовавшейся в связи с неясностью правового статуса проектов разработки неотъемлемым приложением к договору, заключаемому с победителем аукциона, или - это все-таки нормативный акт, место которого в юридической иерархии (приоритетности норм права) надо также четко определить. Ответы на эти вопросы имеют большое значение в связи с последними событиями в Тюменской области, в частности, первым судебным процессом по факту нарушения проектных показателей разработки, в том числе, превышение годового объема добычи нефти. Очень трудно вести судебный процесс и защищаться в нем, если правовой статус документа , за нарушение которого предъявляются санкции, не понятен. Тем более, сам факт соблюдения оговоренных объемов добычи далеко не свидетельствует о бережном отношении к ресурсам, поскольку первичной является равномерность и полнота выработки запасов нефти, тогда как договорной годовой объем добычи можно обеспечить и за счет агрессивной нефтедобычи, в том числе «пенкоснимательства». Таким образом, борьбу за объемы нефтедобычи нельзя отождествлять с рациональным природопользованием. Неясность с правовым статусом проектов ухудшает инвестиционный климат, т.к. инвесторы могут запросто попасть в эту западню. В целом, в тексте аналитики, которая приведена, как неопубликованная в своде публикаций под названием «Молчание инвесторов» есть много предупреждений инвесторам и рекомендаций по улучшению инвестиционного климата.
Однако почему-то эти предупреждения оказались непопулярны среди чиновников и именно эта статья , даже в сокращении, так или иначе снимается . Объяснение тут может быть и в том, что законопроект «О недрах», быть может, больше отражает не столько государственный интерес, сколько интерес государственных чиновников, а это далеко не тождество. Поэтому снова оставляются «западни» для последующих: либо договоренностей, либо мер карательного характера. В любом случае, рациональное недропользование, которое вроде бы ставилось во главу угла, уходит на «вторые планы».
Стало также считаться некорректным, публиковаться в региональных СМИ о проблемах страны в целом, и тем более о глобальных процессах. С этой тенденцией также нельзя согласиться, т.к. процессы в крупнейшей нефтяной провинции нельзя анализировать в отрыве от процессов глобального мирового рынка. Кроме того, имя и авторитет у региональных экспертов созданы в регионах, и здесь к ним прислушиваются.
Такое кардинальное изменение в отношении к нефтяной аналитике в нефтегазовом регионе, безусловно, вызывает вопросы. Что это: или тенденция к введению внешнего интеллектуального управления регионами, или надменное самодовольствие, или сверхосторожность, вызванная нежеланием привлечь внимание к региону сверху, т.к. при пристальном рассмотрении можно, в принципе, много чего увидеть, что проявлять никто не стремится.
Если задуматься от отмеченном активном интересе населения к теме сохранения ресурсов России, то получается, что населению , не так уж хорошо в настоящем, и оно пытается увидеть надежду в будущем, увидеть здравый смысл и ожидать, что такой здравый смысл восторжествует.
Уже упомянутое мною и показанное на примерах пренебрежение интеллектом является одной из причин того, почему прогнозы большинства мировых экспертов в отношении стран экспортеров нефти являются самыми отрицательными и пессимистическими.
Таким образом, интеллект во имя будущего как-то сохранять надо, если не руководствоваться исключительно личным эгоизмом и бизнес-интересами чиновников. Потребность в демократии, на первый взгляд, не является настолько явной. Однако если глубже проанализировать эту триаду «нефть - интеллект-демократия», то надо исходить из того, что именно эта тройка факторов является закономерной, а устранение одного из ключевых факторов, в частности, демократии или интеллекта разрушает триаду, и ведет к фактической деградации экономик ресурсных стран. По оценкам мировых экспертов, даже рост нефтяных доходов позволит в перспективе лишь частично сдерживать процессы экономической деградации, если , конечно, экономику оценивать по обновленным , а не консервативным комплексам параметров.
Сегодня, когда вся Россия стоит на перепутье, между тем, быть ли ей страной с деградирующей экономикой и очередными «волнами» диссидентов-интеллектуалов , или страной, сумевшей совместить нефтяной экспорт с нефтяным потреблением, что с моей точки зрения является секретом успеха таких богатых ресурсами стран как Канада и США, именно интеллект России должен назвать того главного Потребителя , которого мировые транснациональные компании не будут прямо либо косвенно уничтожать на территории России, как своего конкурента в части потребления энергоресурсов. Ведь чем менее развита промышленность в России. и чем меньше она потребляет ресурсов, тем больше этих ресурсов поступает на мировой рынок, что ,соответственно, позитивно сказывается на мировых нефтяных ценах, с точки зрения стран и компаний нефтяных импортеров.
Необходим новый нестандартный взгляд на экономику России. К сожалению, так случилось, что статьи российских ведущих экономистов уступают статьям форвардных экономистов из других стран-экспортеров нефти, той же Венесуэллы и пр. По всей видимости, российских лидеров мнения в области экономики также как и меня вынуждают быть операми, комментировать в СМИ некоторые информационные поводы, в том числе, уже свершившиеся экономические события и в какой-то степени даже коллапсы. Как следствие, многие процессы в России недооценены , в частности, недооценены и подводные политические течения в регионах , показанные, в частности, на примере Тюменской области. Такая недооценка тем более опасна, т.к. ключевые региональные тенденции в Тюменской области имеют глобальное значение. Если говорить о редких аналитических центрах в России, занимающихся общегосударственными проблемами и тенденциями, то РПЦ с её «Социальной доктриной», представленной для обсуждения в Германии, а также с её умением учитывать особенности глобальных экономических процессов, смотрится как намного более авторитетный и разумный центр, при этом более верно воспринимающий и оценивающий общую картинку. Возможно, вот тут как раз и сказывается различие в квалификации кадров и самое главное различие в помыслах тех, кто делает аналитику.
Если же оценить степень внедрения тех рекомендаций, которые озвучивались в рекомендованных мною работах в течение прошедших лет, то, казалось бы, нет оснований сетовать на невнимание ко мне, как к специалисту: запускаются в гражданский оборот права пользования недрами, в цене запасов планируется учитывать затраты на геологоразведку, в том числе, союзного бюджета; обдумывается вопрос об изменении отношения к проектам разработки; поддержана тема о бюджетных инвестициях в инфраструктурное освоение нефтегазовых регионов и их возврате, а также другие темы, выносимые мною на обсуждение. Однако многие предложения переиначены. В частности, оборот запасов начинается на демпинговых ценах, что изначально отрицалось мною, как экспертом. Есть концептуальные (идеологические) изменения и по другим предложениям. Не учтены предложения по среднему бизнесу.
Ещё сложнее обстоит дело с тем, что информация, вынесенная для обсуждения в публикациях, часто используется не для позитива, а для устранения конкурентов, т.е. как раз для замены плохих чиновников - на худших. Не исключаю также, что мое знание исторической справки и знание ситуации в управлении ресурсами, знание законодательства могло быть использовано, в том числе, в «карательных целях», т.е. не для того, чтобы закрыть правовые ниши, а , напротив, для того, чтобы сделать поглубже те «ямы», в которые попадут бизнесмены-жертвы.
Из-за отсутствия площадки для разговора и технологии передачи информации в направлении власти , я и другие специалисты, попадаем в противоречие. С одной стороны, мы не может молчать о тех тенденциях, которые наблюдаем раньше, чем другие, с другой стороны, персоны, с быстро деградирующей моралью и нравственностью, почему-то проявляют к нам намного больший интерес, чем государство, к которому мы обращает свои патриотические идеи. Получается ситуация подобная той, когда журналисты обнародовали результаты своего исследования о халатности в работе служб аэропорта, информация же была использована террористами, но не теми, кто должен принять превентивные меры. Хотя, в данном случае, с моей точки зрения, и для журналистов, в таких случаях, надо открывать иные каналы передачи информации, чем СМИ. Таким образом, встает вопрос не только о Молчании инвесторов, но и о Молчании экспертов. Возможно, молчание инвесторов имеет ту же природу, и те же истоки, что и проблемы экспертов , т.е. отсутствие технологий построения разговора с властью.
Мне известно, что крупный бизнес также находится в поиске подобных новых технологий целевой передачи информации власти, с целью включения в процессы управления. Получается, что уже три стороны :инвесторы, эксперты и крупный бизнес находятся в поиске некоторых типовых технологий. С другой стороны, власть также находится в поиске технологий, но уже технологий разговора с населением.
Итак , бизнес имеет желание поговорить с властью, а власть желает поговорить с населением. Не исключаю, в этом контексте, что помощь бизнеса в установлении контактов с населением может помочь одновременно и в решении проблем крупного бизнеса. Но речь в данном случае должна идти не о детском садике , построенном в городе N-ске, в порядке социальной ответственности, а о некоторых неординарных социологических и иных исследованиях , позволяющих президенту по другому увидеть Россию, т.е. не так как она сморится в победных реляциях чиновников. Помощь может быть и в разработке типовых контртехнологий противодействия местным и региональным властям в случае нарушения ими гражданских прав, а также в некотором ослаблении давления монополий на население, проявляющемся в нарушении прав потребителей. Около 10% прибыли бизнес может на этом потерять, но , во всяком случае, это будет не весь бизнес, к тому же прибыль не упадет ниже средних общемировых показателей. Тут вопрос идет о мудрости крупного бизнеса.
В конечном счете, многие участники ТПП, обеспокоенные взаимоотношениями крупного бизнеса и власти могли бы принять участие в формировании новых площадок для дискуссии, в сохранении в России системы стратегических исследований, в том числе, более общедоступных и не элитарных. Могли бы также помочь в том, чтобы эксперты и инвесторы вновь заговорили на те темы, которые считают актуальными, вместо тем, навязываемых им СМИ, и самое главное в создании каналов для передачи из регионов той информации, о которой Президент РФ упоминал в своем обращении после событий в Беслане. То, что Москва не понимает и недооценивает ситуацию в регионах, это однозначно.
Я уверена, население было бы очень благодарно новому, финансируемому бизнесом изданию, которое могло бы себе позволить объективно и нестандартно в новых ракурсах и в новом «пиар-дизайне» показывать реальную ситуацию в регионах, а также объективно критиковать монополии там, где они переусердствовали в погоне за прибылью и тем самым некорректно затронули интересы населения.
Промышленную политику надо смотреть шире, чем просто интересы производителей. Это все-таки отношения производителя и потребителя, и если ТПП обратит внимание и на интересы потребителя, то намного облегчит задачу государству и непосредственно президенту России. Социальная ответственность, это ответственность перед населением, а не местным самоуправлением, которое сегодня, так сложилось, не очень-то представляет граждан России. Поэтому тут надо выстроить отношения без посредников и просто ослабить давление монополий и крупного бизнеса на потребителей.
В целом политическая ситуация сегодня такова, что в глазах населения выиграет тот политический институт : общественное объединение или политическая партия , которая сможет обеспечить переговоры между монополиями и гражданами-потребителями, а также продемонстрирует гражданам философию бережного отношения к ресурсам и высокое понимание мировой экономики. Ещё никогда фискальные настроения не оценивались при определении победителей Нобелевской премии в области экономики.
И завершающая моя просьба состоит в том, чтобы по возможности крупный бизнес , сделавший капитал на результатах героического труда создателей ТЭК, назначил бы им премию «Глобальная энергия» или поощрения иных фондов за открытия нефтяных запасов России. Их прошлые открытия не менее судьбоносны и значимы, и потому они достойны того, чтобы не считать копейки монетизации. Не проездной, и не «Оку» они заслужили, а намного больше. В моральной оценке нуждается и то, что произошло в Тюменской области в части отношений к создателям ТЭК, игнорирования их мнения и обоснованной критики проводимой социальной политики.
С уважением, Наталья Чистякова
73-63-73 (примечание: несколько лет назад указанный телефонный номер, купленный по договору, был изъят у меня со ссылкой на то, что я им редко пользовалась в Петербурге, где Уралсвязьинформ «не берет»)